Стендаль навеки
Ранние годыУроки литературы
Путешественник
Италия
Франция
Россия
Наполеон
Женщины Стендаля
Воспоминания
Критика искусства
Реализм
Цитаты
Великие о Стендале
Ортега-и-Гасет (испанский философ)
«Стендаль всегда рассказывает, даже когда он определяет, теоретизирует и делает выводы. Лучше всего он рассказывает»
Симона де Бовуар
Стендаль «никогда не ограничивал себя описанием своих героинь как функции своего героя: он придавал им их собственную сущность и назначение. Он делал то, что мы редко находим у других писателей - воплощал себя в женских образах».
Стендаль. Люсьен Левен (Красное и Белое)
367
Так как оба депутата, выступавшие против него, колебались, то г-н Левен, подойдя к ним, пожал им руки и постарался разъяснить, что если содружество примет эти восемь предложенных мест, оно будет низведено до роли виллелевской клики Трехсот.— Париж опасный город. Через неделю вся мелкая пресса стала бы трепать ваши имена.
При этих словах оба оппозиционера затрепетали.
«Наименее тупой из них, — подумал г-н Левен, —отлично мог бы поставлять газетам статейки».
И мир был заключен.
Король часто приглашал к обеду г-на Левена и после обеда полчаса или три четверти часа беседовал с ним, отойдя к амбразуре окна.
«Моя репутация остроумца погибла окончательно, если я буду щадить министров», — и он нарочно издевался без удержу над кем-нибудь из них на другой день после обеда во дворце.
Король решил поговорить с ним об этом.
— Ваше величество, я умолял вас предоставить мне в этом отношении полную свободу. Я могу дать кое-какую передышку только их преемникам. Нынешнее министерство лишено всякого остроумия, а этого в спокойное время Париж простить не может. Здешним умникам нужен либо авторитет Бонапарта, только что вернувшегося из Египта, либо остроумие.
(При упоминании этого страшного имени лицо короля приняло выражение, какое бывает у нервной молодой женщины, когда в ее присутствии упоминают о палаче.)
Через несколько дней после этого разговора с королем в палате обсуждался вопрос, во время доклада о котором все глаза устремились на г-на Левена.
Госпожа Детруа, бывшая почтмейстерша в Торвильи, подала жалобу на то, что ее сместили с должности по обвинению в бесчестном поступке, которого она не совершала. Подав свое прошение, она хотела только оправдаться; что же касается справедливости, она об этом не мечтала, пока г-н Барду пользуется доверием короля. Жалоба была составлена весьма колко, почти дерзко, но нигде не переходила дозволенной грани, точно она была сочинена покойным г-ном де Мартиньяком.
Господин Левен хри раза брал слово, и его второе по очереди выступление было буквально покрыто рукоплесканиями.
В этот день повестка, на которой униженно настаивал граф де Вез, была принята большинством двух голосов, и то лишь потому, что голосовали простым вставанием; министерство получило большинство в пятнадцать— двадцать голосов.
Господин Левей обратился к соседям, по обыкновению обступившим его:
— Господин де Вез изменяет привычки робких людей: принято вставать при появлении суда и голосовать за министерство. Но я открываю подписку в пользу вдовы Де-труа, экс-почтмейстерши, которая навсегда остается «экс», и жертвую три тысячи франков.
Насколько г-н Левей был резок с министрами, настолько же он всячески старался угождать своему «Южному Легиону».
На обед к себе он приглашал только своих двадцать восемь депутатов; захоти он, и число членов его собственной партии возросло бы до пятидесяти — шестидесяти человек, так как его убеждения были очень гибки.