227

— Скорей поезжайте к вашему отцу... Но сперва снимите копию с этой телеграммы. Перепишите также эту заметку, которую я посылаю в «Journal de Paris»... Вы понимаете всю важность и секретный характер этого дела?
И, пока Люсьен переписывал, он добавил:
— Я не предлагаю вам министерского кабриолета — и не без причины. Наймите кабриолет под воротами напротив, заплатите сразу шесть франков и, бога ради, разыщите вашего отца до закрытия биржи. Она закрывается, как вам известно, в половине четвертого...
Люсьен, направляясь к выходу, со шляпой в руке, смотрел на министра, запыхавшегося и говорившего с трудом. Когда г-н де Вез вошел к нему в кабинет, Люсьен решил, что графа сместили с должности, но, услыхав про телеграмму, он сообразил, в чем -дело.
Министр поспешно удалился, затем вернулся и властным тоном произнес:
— Вы мне возвратите, сударь, обе только что снятые вами копии и дадите клятву, что покажете их только вашему отцу.
Сказав это, он снова торопливо вышел.
«Какой грубый и смешной тон! — подумал Люсьен. — Этот оскорбительный тон способен лишь навести на мысль о мести, отнюдь не трудной в данном случае.
— Вот и подтвердились все мои подозрения,— думал Люсьен, мчась в кабриолете. — Его сиятельство играет на бирже без промаха... А я являюсь настоящим соучастником в его мошенничестве».
Люсьену долго не удавалось разыскать отца; наконец, так как стоял приятный морозец и солнце еще не зашло, у него явилась мысль поискать г-на Левена на бульваре; он действительно нашел его стоящим перед витриной и разглядывающим огромную рыбу, выставленную на углу улицы Шуазель.
Господин Левен встретил сына довольно неприветливо и наотрез отказался сесть в наемный кабриолет.
— К чорту его, на нем можно свернуть себе шею! Пускай все биржи на свете закроются до моего приезда, я сяду только в свою коляску.
Люсьен побежал за коляской, ожидавшей г-на Левена на углу улицы Мира. Наконец без четверти четыре, когда биржа уже закрывалась, г-н Левен появился там.
Он вернулся домой только в шесть.
— Ступай к своему министру, передай ему эту записку и будь готов к тому, что он плохо примет тебя.
«Что ж, будь он трижды министром, я ему спуска не дам», — решил Люсьен, сильно задетый тем, что ему приходится принимать участие в мошеннической проделке. Он застал министра в обществе двадцати генералов. «Это только лишнее основание не давать ему спуска», — подумал он. Лакей только что доложил, что обед подан. Маршал N. уже предложил руку г-же де Вез. Министр разглагольствовал о чем-то, стоя посреди гостиной, но, увидав Люсьена, не докончил фразы. Он выскочил из комнаты, сделав Люсьену знак следовать за ним. Очутившись у себя в кабинете, он запер дверь на ключ и лишь после этого кинулся к записке. Он чуть не сошел с ума от радости и, порывисто обхватив Люсьена своими длинными руками, несколько раз сжал его в объятиях.
Люсьен, стоя в черном сюртуке, застегнутом на все пуговицы, с отвращением смотрел на министра. «Вот вор, — думал он, — вор за работой! В минуты радости, так же как и в минуты тревоги, у него жесты лакея».